На встрече с помощником российского президента Владиславом Сурковым глава республики Леонид Тибилов отметил: воссоединение с Россией является вековой мечтой югоосетинского народа – так гласил пресс-релиз. В Кремле, впрочем, поспешили заявить: речь просто шла о том, что в Южной Осетии «очень много сторонников интеграции с Россией». Однако Тибилов, несмотря на сигнал из Москвы, упорно гнул свою линию. На сайте президента появился официальный комментарий: хотя вопрос о референдуме не стоял в повестке встречи с Сурковым, тем не менее, была выражена готовность к его проведению.
С большой долей вероятности можно утверждать: никаких официальных переговоров со Цхинвалом по объединению Россия не ведёт, а заявление – собственная инициатива Тибилова. Лишь один штрих. Два года назад партия «Единая Осетия» официально обратилась с предложением организовать плебисцит по обозначенному вопросу. Тогда глава республики отреагировал крайне негативно, заметив, что референдум способен навредить государственности Южной Осетии, а инициативу и вовсе назвал пиар-акцией. Но время изменило позицию чиновника: рейтинг нынешней власти невысок, не за горами выборы, а сюжет с объединением набирает всё большую популярность. Причём если элиты рассчитывают на возросшие потоки денежных средств из Москвы, то в народе мечтают о более жёстком контроле федерального центра за самими элитами и чиновниками. Собственно, ни для кого не секрет, что невероятные деньги, которые дарит Россия республике, до людей не доходят, а уровень и качество жизни в Южной Осетии едва ли лучше, чем 10-15 лет назад. Официальных данных нет, но в прессе фигурирует цифра примерно в 45-50 миллиардов рублей за последние 7 лет как прямой помощи бюджету, так и потраченных на инфраструктурные проекты Газпрома и РЖД. По словам заместителя председателя российского правительства Александра Хлопонина, в 2015 году объем нашего финансирования составит 3,6 млрд. рублей.
С учётом этих цифр, между прочим, можно сделать интересный вывод: проблема с интеграцией лежит не в экономической плоскости. Возьмём для сравнения крымскую историю. В 2015 году федеральный бюджет безвозмездно выделил полуострову 50,7 млрд. рублей. А объём федеральной целевой программы (ФЦП) развития Крыма и Севастополя на несколько лет составит 658 млрд (из них чуть меньше половины — затраты на строительство Керченского моста). При этом население Южной Осетии (52 тыс. человек) в 44 раза меньше Крыма (2 294 тыс. человек), а территория меньше в 7 раз. И если годовые выплаты в осетинский бюджет увеличить соответственно численности крымчан, то получим сумму в 158 млрд. рублей, заметно больше выделенных дотаций и ФЦП. Конечно, это очень грубые расчёты и не совсем релевантное сравнение, хотя бы потому, что структура федеральных дотаций на Крым многоканальна, и значительно превышает цифру прямых поступлений в местный бюджет. Но очевидно, что экономически Россия потянет ещё одну небольшую республику.
За рамками этих подсчётов остаётся вопрос контроля за расходами. За последние 25 лет в республике сложилась жёсткая, коррумпированная элита, привыкшая греть руки на российской помощи и контролировать все процессы в государстве. Приход российских дотаций она воспримет на ура, но попытки влиять на внутренние дела — в штыки, вплоть до разжигания националистических настроений. Этот риск серьёзней, чем кажется, новая горячая точка на Кавказе нам не нужна.
Главным препятствием для референдума являются не экономические, а политические издержки. Во-первых, нарушится пусть и хрупкий, осторожный, но уже не враждебный контакт с Грузией. Во-вторых, референдум опять заставит вибрировать наших соседей, опасающихся «захватнических» амбиций Москвы. Подозрения – плохая основа для интеграционных процессов на постсоветском пространстве. В-третьих, будет спровоцирован эффект домино, когда о своих планах по объединению с Россией заявят и Абхазия, и Приднестровье. Возникнет немой вопрос у жителей ДНР и ЛНР. Наконец, в случае включения Южной Осетии в состав России вместо отмены антироссийских санкций мы столкнемся с их усилением. Возможно, они коснутся экспорта энергоресурсов, то есть последствия для экономики окажутся на порядок тяжелее сегодняшних.
Designed by